#Отчёты — Игровой отчёт «Все равно мне идти за полшага до смерти»

Пятничным вечером мы подцепили в «спорт-баре» двух молодых парней… …и затащили их к себе домой играть в «Дороги Духов».

Итак

Есть мир, в котором власть сосредоточена в руках Бессмертного Императора, состоящий четырех «государств»:

Акорос, главными достоинствами которого является Высоты, Бухта и Перевал. Это торговый город, в Бухте которого сосредоточены все торговые пути.
Ирувиа, где есть главный город-остров Лейквуд, где расположен Шпиль, и множество островов. В Ирувиа занимаются ловлей левиафанов для получения электромасла.
Севорос, где предгорья, долины и берег. В основном там сеют и разводят скот.
И Сковлан. Из достоинств: «верхний и нижний». Я даже не хочу знать, чем они там занимаются…

Итак, нас трое

Мы – Псы. Мы обслуживаем чёрную линию поезда, движущегося между Эмзией и Белой Мглой. Мы, это: Якорь (наш главный) Броган с Севороса, Сыч Причард с Ирувиа и я – Паук Рован с Акорос. Мы сидим в специально оборудованном для Псов купе поезда в специальных скафандрах, потому что без них нельзя выбраться под крышу, в дышащий смертью воздух конца света, и занимаемся обычным делом – спорим. Например, Причард и Броган спорят о происхождении: — Блин, откуда я? — Я бы тебе сказал, откуда ты. А потом — о скорости: — А что значит “быстрый”? — Это значит, что ты быстрый. Как понос. И об аристократии: — В Лейквуде и Шпилях живут родовые аристократы. — И все бедные, потому что эксплуатировать им некого. О битвах: — Была битва за Перевал… и выиграл ее Акорос… Когда речь заходит от экономике, в разговор вступает Рован, которую Причард тут же умудряется в чём-то обвинить. — Хороший ход — тут же обвинить в чем-то собеседника. В споре проскальзывает уважение к Императору: — А Императора зовут Никола. Фамилия его неизвестна, но могу поспорить, что она начинается на Т. И высказываются предложение, почему “родовые аристократы” с Ирувиа вместо того, чтобы ловить левиафанов, идут работать Псами: — Лучше драться с духами, чем ловить этих китов вонючих. Так слово за слово речь заходит о «водителе вагона»…

А потом останавливается время

Причард прислушивается к чему-то, слышимому ему одному, и выходит из купе, громко хлопнув дверью. — Меня твои истории задолбали просто, — сообщает он Брогану через дверь. — Да я же, ммать его, молчал! — недоумевает Броган. Тем не менее мы с Броганом идем за Причардом. Вовремя – Причард достает гарпун и идет стучаться в дверь стюарда. Подошедщий Броган засовывает Причарду гарпун… обратно, в заплечные ножны. После чего мы короткое время спорим о существовании стреляющего багра и лезем на крышу – искать духа, останавливающего время.

Находим

Дух, безногое и безрукое двухголовое существо, привязан к спине мужика, пытающегося что-то отковырять в энергоящике, отвечающем за энергетический щит над поездом, который не дает духам Пустоши пробраться внутрь. Легким движением руки Броган убивает диверсанта, а духа мы допрашиваем. И узнаем, что на поезд готовится диверсия, в которой участвуют пять человек-кукловодов и четыре духа (останавливающий пули, изменяющий время, навязывающий свою волю и способный проходить через тела), и цель ее – уничтожить едущего в этом поезде генерала. —Мне очень стыдно, но очень интересно, — говорю я, начиная расспрашивать Духа о нем и о духах вообще. — Есть ли жизнь после смерти? — Сорок два. И Дух предлагает нам заключить сделку — мы находим для него тело, а он помогает нам, останавливая для нас время. Найти для духа тело — это значит пожертвовать кем-то на этом поезде, кем-то, кого мы по долгу службы обязаны защищать. Нам ничего не остается, кроме как согласиться на его предложение.

(Тут, партия прокидывается на закалку, поэтому не совершает никакого возможного в данной ситуации идиотизма)

Я присаживаюсь на колени и начинают отвязывать искалеченное тело Духа от трупа. Когда он пытается меня поддеть – я бью его по лицу. Больше я ничего не могу сделать с ним – он нужен нам, пожалуй, больше чем любой другой на этом поезде. Я отстаю, поэтому Броган и Причард находят Духу тело без меня. Теперь, когда вместо двухголового урода я вижу перед собой добродушное лицо бывшего налогового инспектора, мне, почему-то, немного легче. А потом мы идем в комнаты офицеров. Где офицеры заставляют нас раздеваться по одному. Кажется, больше всех им понравился Причард… В углу офицерского вагона мы видим кучу полу-разорванных тел, и вспоминаем то, что рассказал нам наш Дух — здесь явно поработал тот, кто «способен проходить через людей». Пытаясь поймать его…

Мы лезем на крышу

На крыше на нас бросается существо, состоящее из нескольких человеческих тел – с шестью окованными металлом «лапами» и тремя (с половиной) головами.

(Причард не прокидывается на закалку и впадает в ступор, Рован не прокидыается на закалку и впадает в ярость)

Первым делом тварь рвет в тряпки впавшего в ступор Причарда, а потом красная пелена заливает мне глаза, я выхватываю гарпун и, с грапуном наперевес, вцепляюсь в тварь. Тварь начинает рвать меня в клочья, пытаясь отцепить от себя, но немного менее активно, чем Причарда. Пока тварь замедлилась, Броган бросается на нее и начинает ее бесхитростно дубасить. Причард лежит и пускает пузыри. Тварь отшвыривает меня, и меня протаскивает по крыше вагон какая-то время неведомая сила… То есть инерция, конечно.

(Потом партия хорошо прикидывает ловкость)

Потом нам удается мобилизоваться, мы опутываем тварь сетью и сбрасываем с крыши поезда. Кажется, одно чудовище можно записать на наш счет. — Мы – генетическое будущее! — говорит Причард, и Броган в который уж раз озвучивает идею сбросить его с поезда.

Мы спускаемся вниз, заклеиваем наши раны и снова ломимся к офицерам

Теперь они настроены агрессивнее — дула их пистолетов смотрят на нас. Теперь их больше — с ними присутствует аккуратненький мужичок в клетчатом штатском, от запястья которого тянется тонкая цепочка. Другой конец цепочки смыкается на шее стоящего за ним высокого и тощего существа, закутанного в безразмерную хламиду. — Вы генерал? – спрашивает Броган. — Да-да – соглашается мужичок. — Проходите. ~~Zoldaten feuer!~~ Пли! Звучат выстрелы.

(Партия кидает ловкость)

Броган плашмя неизящно падает в проходе, Причард с несвойственной ему скоростью сваливает в тамбур и закрывает дверь, а я, изображая Нео в скафандре, ухожу в кувырок и укрываюсь за сиденьем. — У меня есть только один вопрос, и он универсален, — разговаривает Броган со своей Интуицией: – Какого хуя, собственно? Наш Дух за дверью тамбура начинает замедлять для нас время. Офицеры меееееееееедленно перезаряжают пистолеты. Потом Броган встает и стреляет гарпуном в “генерала”. Я высовываюсь из-за сиденья и стреляю гарпуном в тварь за спиной “генерала”. Причард, прикинув дислокацию, лезет на крышу, чтобы открыть потолочный люк вагона. В люк Причард вионадит следующее: Броган тянет тяжело раненого “генерала” к себе за веревку на гарпуне, тварь, связанная с “генералом” отступает, Рован за веревку на гарпуне тянет к себе раненую в горло тварь. Причард прыгает вниз. Рован дергает веревку и гарпун выходит из горла твари. Тварь прыгает в люк. Причард, оценив дислокацию, лезет за ней на крышу. — Ты лезь, – советую я Причарду, — а мы люк закроем. Но люк мы не закрываем, а просто выходим с Броганом в тамбур. В тамбуре стоит наш Дух, прижав руки к вискам. — В живом теле это тяжелее, — признается он. — Отпускай, — говорю я, беря его за запястья. Потом мы с Броганом сжигаем, по уставному, электромаслом, «генерала» и лезем на крышу. — Здесь гибкая механика и нет штрафов, — говорит «убитый» на 4/5 «часов урона» Броган. — Теперь, я просто ближе к смерти. Все тлен. Тем временем на крыше вылезший вслед за тварью Причард пытается сделать что-нибудь.

(Но не прокидывает закалку и впадает в ступор)

Тварь чувствует Причарда за собой, оборачивается и конвульсивным рывком головы снимает капюшон. Лицо твари изуродованно – у нее зашиты губы и глаза. Глядя в лицо Причарда тварь «открывает» эти, зашитые, глаза (ну или Причарду так кажется). Причард впадает в ступор и тварь рвет его в тряпки, но не так, как рвала предыдущая — эта тварь рвет его псионически, поднимая уровень Стресса до почти-смертельных 11 часов и выжигая его сознание. Поднявшись на крышу поезда, мы с Броганом спасаем Причарда от твари, пронзая ее багром. — Я ничего не «кидал». — Говорит Ведущему Броган, безуспешно попытавшийся сделать что-то ещё, и заваливший бросок,— Мне просто нравится кидать кубики. Тварь мертва, наш товарищ лежит, уткнувшись лбом в крышу поезда — Ну и фиг с ним, — резюмирует Броган.

Мы возвращаемся внутрь поезда, где я закрываю офицерам люк, наконец

Офицеры, надышавшиеся ядовитого воздуха Пустошей, без сознания, поэтому я легко нахожу у них фляжку и пою Причарда коньяком. Слегка приходя от этого в себя Причард тоже обшаривает офицеров. Из всего найденного он забирает себе наркотики, алкоголь, оружие, табак и скидку на посещение сети публичных домов. И отказывается от подсказанной идеи содомировать офицеров, в качестве борьбы со стрессом. — Полная синхронность: сначала ты содомируешь офицера, потом двадцать офицеров содомируют тебя. Из офицеров в себя приходит только один — который спрашивает, что случилось. Я требую, чтобы он растолкал остальных офицеров, нашел генерала и защищал его. Но меня, кажется, не воспринимают серьезно.

А потом мы слышим звук

Где-то внизу поезда, чудовищный скрип когтей. Мне настолько страшно, что я готова сделать что угодно, только бы мне перестало быть так страшно.

(Рован не прокидывается на закалку и впадает в ярость)

Мои глаза снова заливает красная пелена, я поудобнее перехватываю гарпун и бегу на звук. Броган бежит за мной. А вот Причард, перед тем, как бежать, успевает принять наркотики, поэтому орет: “Все за мной”, закуривает на бегу и на бегу же пытается поговорить со своей Интуицией. На зов Причарда бросается тот самый офицер, который говорил со мной.

(Причард кидает Интуицию, и «голос в голове» советует ему присмотреться к тем, кто с ним, и выбрать, кому ему доверять, а кому нет, но упоротый Причард не слушает советов разума… И пытается не доверять только-что подобранной с чужого трупа курительной трубке)

Когда Причард оглядывается, ему в лоб упирается дуло пистолета, который держит офицер. И вот тут-то Причард понимает, что мы упустили последнего кукловода, того, который управлял самими «кукловодами» и был лидером группы. Но Причард проявляет чудеса ловкости и в ходе короткой потасовки убивает офицера, заколов его чубуком свеже-приобретённой трубки в глаз.

Я добегаю до первого вагона первой, с гарпуном на перевес

И вижу шестнадцатилетнего мальчишку, прижимающего пистолет к виску генерала. А генерал говорит в трубку что-то об арт-обстреле неких «координат». Я не успеваю даже выстрелить, потому что не могу стрелять в детей, потому что не могла даже представить, что одним из повстанцев может оказаться ребенок.

(Рован не прокидывает закалку и впадает в ступор)

Пользуясь моим состоянием, мальчик неуловимым движением бросает в меня метательный нож, легко пробивающий ткань моего костюма и глубоко входящий в лёгкое. Я отшатываюсь к стене, медленно сползаю по ней на пол и, плача, начинаю готовиться к смерти, прекрасно понимая, что более в бою я бесполезна. И тут в помещение врываются Броган и Причард.

(Причард хорошо прокидывается на ловкость, поэтому уворачивается от летящего навстречу ножа)

Броган стреляет и гарпун приковывает руку мальчика к стене. Причард, подходя к мальчику вплотную, втыкает окровавленный чубук трубки ему в глаз.

(Рован опять не прокидывается на закалку…)

Генерал бормочет что-то в трубку об «отмене приказа» и почему-то плачет. А потом мы слышим звук. По потолку ползет что-то маленькое, страшное, отвратительно пищащее. Выстрелом это что-то сбивают на пол. Это младенец. Чудовищный, изуродованный младенец, с отсутствующей головой, и двумя лишними парами маленьких ручек. — Дети, ммать… Повстанцы, ммать… — в свойственной ему брутальной манере изрекает Броган, в упор протыкая тварь гарпуном. Откуда-то из стенного шкафа вылазит машинист. Оттуда, откуда он вылез, падает швабра. — Вот она-то тебя и добила, — издевается Причард, глядя на меня, пускающую кровавые пузыри. И, почему-то, предлагает совместить ремесла и торговлю. То есть открыть бордель. Но мне уже все равно.

Мы покидаем состав на конечном пункте маршрута

— Ненавижу эту работу! – возмущается Рован. Под ее недорогим костюмом тугая перевязь бинтов, и во фляжке – презентованный генералом алкоголь, но ни то ни другое не делает ее счастливой. — Хочу сменить эту работу. Хочу заниматься чем угодно другим. — Тебе что же, не нравится убивать детей?!? — радуется открывающимся возможностям идущий сзади Причард, а Броган возмущается сквозь зубы, что «Духа лучше было бы сжечь». — Ненавижу тебя! — зло огрызается Рован. — Никто никогда не говорил мне, что любит меня… — притворно печалится Причард. — Ненавижу эту работу… — продолжает возмущаться Рован, но уже менее серьезно. — На самом деле ты любишь эту работу, — одними губами шепчет Дух, предлагая ей локоть. — Просто тебе больно. Это проходит. Рован кивает и берет Духа под руку.